Роберт Луис Стивенсон (1850 – 1894)
Р. Л. Стивенсон обладал замечательным поэтическим даром, но, постоянно нуждаясь, писал преимущественно прозу и публицистику. Увы, занятия поэзией приносят меньший доход.
Вниманию читателей предлагается “Heather Ale” – «Вересковый эль» (в переводе Маршака почему-то «Вересковый мёд»). Это поэтический пересказ старинной баллады, где речь идёт о пиктах. Кто они таки? С уверенностью можно сказать одно – это самый загадочный народ в истории Европы, оставивший после себя немые свидетельства своего славного прошлого: памятники монументального искусства, оборонительные сооружения и предметы быта. Но не сохранилось ни одной целостной фразы на языке пиктов. Пиктами их называли римляне (за пристрастие к татуировкам). Бриты называли их «притени», ирландцы – «круитни». Само название народа неизвестно. Обычно реальной истории предшествует сказочная, хронологии – мифология. У пиктов наоборот. После ухода с исторической арены народная фантазия превратила их в колдунов-карликов.
Вересковый эль
Из алых цветов вересковых
Варили напиток давно,
Что слаще напитков медовых,
Пьянящий сильней, чем вино.
Варили напиток и пили,
Собравшися дружной семьёй.
И так день за днём проводили
В пещерах своих под землёй.
Но грозный шотландский владыка,
Король, беспощадный к врагам,
Разбитых в сражении пиктов
Гонял как косуль по лесам.
От Красных гор многие мили
Он гнал и преследовал их.
Терзал тех, кто мёртвыми были,
Терзал и пока что живых.
Вновь солнце взошло и покрыты
Цветами болота опять.
Но как приготовить напиток,
Не может никто рассказать.
В могилах размерами детских
Прах карликов – пиктов лежит.
Их многих, помеченных смертью,
Никто уже не воскресит.
По красным от цвета болотам
Король на коне ехал днём.
Птиц слышались песни в полёте,
И пчёлы жужжали кругом.
Лицо раздражённо бледнеет,
И чёрные брови хмуры –
Не пьёт верескового эля
Король вересковой страны!
Но очень удачно вассалы,
По вереску правя коней.
В кустах, там, где глыба лежала,
Двух карликов видят под ней.
Схватив их, и грубо, и сильно,
Обоих тащили на свет:
Отца пожилого и сына,
Других уже карликов нет.
Король возвышался над ними,
Сурово на них смотря.
Они – на поля родные
И тоже на короля.
На берег морской ведут пиктов,
И тут им король говорит:
«Готов я за тайну напитка
Вам, карлики, жизнь подарить.»
Но карлики молча стояли,
Смотрели туда и сюда.
Красны вересковые дали,
Шумела морская вода.
Но вдруг в тишине необычно
Звучит резкий голос отца:
«Хочу разговаривать лично
И высказать всё до конца!
Что может быть жизни дороже,
Что с нею в сравнении честь?
Я тайну продам,
Только всё же
Одно попрошу я учесть, –
Был голос высок воробьиный,
И мог очень чётко звучать, –
Я тайну в присутствии сына
Свою побоюсь продавать.
Вся жизнь наша – просто случайность.
Лишь в юности гибнуть легко.
Я честь продавать постесняюсь
Свою на глазах у него.
Возьми и свяжи его крепко,
И в море вели утопить.
А я вам открою секреты,
Которые клялся хранить.»
Схватили безжалостно сына,
Затылок и пятки связав,
Швырнули в морскую пучину,
Руками его раскачав.
И приняли волн морских гребни
Мальчишечку лет десяти.
Стоит на скале пикт последний,
Другого уже не найти!
– Я правду сказал, что боялся,
Что ждал от сына беды.
Я в мужестве тех сомневался,
Кто в жизни не брил бороды.
Я пытки ничуть не робею,
В огне мне не страшно сгореть.
Секрет верескового эля
Обязан со мной умереть!
Следует обратить внимание на интересную подробность, которой нет в переводе Маршака – способ связывания мальчика перед утоплением. Так связывали колдунов и ведьм перед испытанием водой: пятки притягивали к затылку, или большой палец правой руки привязывали к большому пальцу левой ноги, а большой палец левой руки к большому пальцу правой ноги. «Неправильно» связанный колдун мог или улететь, или уплыть под водой.
Связанный «правильно» плавал на поверхности, и к нему применялись другие «меры». Если такому испытанию подвергался добропорядочный христианин, он, разумеется, тонул, но в то время к судебным ошибкам относились не столь строго, как в наше.
Почему народ, в течение столетий противостоявший бриттам, римлянам, англо-саксам, норманнам и имевший письменность, не оставил о себе литературных памятников? Когда часть галлов, вытесненная римлянами с континента, переселилась на север острова и смешалась с местным населением, не принадлежащим индоевропейской языковой семье, основой языка нового этноса (вошедшего в историю под именем пиктов) стал неиндоевропейский язык местного населения. В последствии юго-запад королевства пиктов отошёл ирландскому королевству Дал Риада. После слияния королевств основой языка нового этноса (шотландцев) стал язык скоттов – ирландцев. С течением времени язык предков становился всё менее понятен потомкам, и они перестали заботиться о сохранении письменности. Таково наиболее вероятное предположение.