Продолжится здесь бой кровавый,
Событья предваряя главные.
Итак…
А, в самом деле, как
Мне продолжать писанья эти?
Возможно, вы уже заметили,
Ведя внимательное чтение
Здесь с Илиадой расхождение?
Но здесь сейчас веду для вас
Я не подробный пересказ.
Я не имею право разве
Дать волю собственным фантазиям?
А основных событий ход
Без изменений пусть идёт.
При том, подробности кровавые,
Их в Илиаде, кстати, много,
Пусть будут у меня не главными.
Да, здесь в отдельные моменты
Иначе ставлю я акценты.
Я вам подробности другие
Представлю лучше кой-какие.
Короче, не судите строго
За проявленье своеволия
При написаньи сей истории.
Итак, несутся колесницы,
Как две рассерженные птицы,
Но Диомеду всё ж Сфенел
Такой совет подать успел:
Будь осторожнее в бою,
Побереги-ка жизнь свою,
Поскольку эти два героя
Одни из лучших во всей Трое.
Тут рассердился Диомед,
Тотчас отверг такой совет:
Да, из героев они лучших,
Но кони, кони ещё круче.
Забыл ты их происхождение?
Не уклонюсь я от сражения!
Тут надо сделать отступление,
И дать такое пояснение,
Как там, в былые времена
Была история одна.
Был у дарданов государь,
И Тросом звался этот царь,
И у него родился сын,
Он очень всеми был любим,
Необычайной красоты
У мальчика лица черты,
А звался мальчик Ганимед.
Но красота – источник бед.
Однажды Зевс его забрал,
И в услуженье к себе взял.
А, что б не выглядеть тираном,
Он за поступок этот странный
Отцу оставил колесницу,
Да не простую, а златую,
А так же быстрых словно птицы
Волшебных сказочных коней.
Коней наследовал Эней.
А Диомед его коней
Забрать желает как трофей.
Ну что же в этом необычного?
Уж так велит войны обычай!
Сошлись, короче, колесницы,
Сейчас герои будут биться.
Своё копьё поднял Пандар.
Раз не помог стрелковый дар,
И слаб стрелы его удар,
Со всею силою копьё
Метнул тяжёлое своё –
Вонзилось Диомеду в щит,
И щит копьём насквозь пробит.
Возликовал тогда Пандар,
Надеясь, что копья удар
Для Диомеда роковой,
Не сможет он продолжить бой.
Напрасно ликовал Пандар.
Копьё пробило только щит,
Доспех остался не пробит.
Тогда своё ему в ответ
Копьё бросает Диомед.
Его исполнило копьё
Предназначение своё.
Бросок был этот, между прочим,
Ну, просто очень-очень точен:
Копьё попало прямо в рот.
Между зубов вошло, и вот,
Пандар свалился с колесницы!
Не будет больше он хвалиться
Своею меткостью стрельбы.
Вот так случается – увы!
Какой бы ни был ты крутой,
Расчётлив будь, вступая в бой.
А впрочем, и не это важно.
Коль подлость совершил однажды
И на других навлёк беду,
Не забывай ты про Судьбу.
Жди наказанья от Судьбы,
Жди для себя большой беды.
Ведь подло свой природный дар
Использовал стрелок Пандар,
Прекрасно это понимая,
Стрелу пуская в Менелая.
Итак, Пандар на землю пал,
У колесницы он лежал,
А следом спрыгнул и Эней,
Оставил он своих коней,
Что б тело друга защитить.
Точнее, чтоб не допустить
К погибшему герою тех,
Кто мог бы снять с него доспех.
Ну да, конечно, очень греки
Ценили пышные доспехи.
А что же в этом необычного?
Так им велит войны обычай!
И вот Эней копьё поднял,
И с видом грозным и отважным
Копьём тяжёлым потрясал.
Готов вступить он врукопашную.
Но драться Диомед не стал.
Огромный камень он поднял,
А камень был таких размеров…
Ну, как сказать вам, для примеру?
Два современных мужика
(По жизни – офисный планктон)
Его бы не смогли поднять,
Тем более его кидать,
Настолько был тяжёлым он.
Но диамедова рука
Лишь напрягается слегка,
И мечет камень во врага.
Бросок весьма удачен был,
Энею ногу раздробил.
Эней от боли обессилел,
Сражаться дальше он бессилен.
И в ситуации такой
Погибнуть мог Эней герой.
Да, был бы он сейчас убитым,
Но ту тут вмешалась Афродита,
И принялась спасать его,
Родного сына своего.
Да, эта славная богиня
Всегда заботилась о сыне,
Во всём помочь спеша ему.
А почему? Да потому,
Что были у неё во власти
Любовные людские страсти,
Но кто её саму любил?
Один лишь сын богине мил.
Она Энея обняла,
Ещё б чуть-чуть и унесла
Она Энея с поля брани
И исцелила его раны,
Но Диомед своё копьё
Теперь направил и в неё,
И ранил Афродиту в руку.
Перетерпеть такую муку
Не в силах Афродита нежная.
А Диомед? Да, в общем, вежливо,
Хотя конечно возбуждён
Кровавым этим боем он,
Он у Гомера изъясняется,
Когда к богине обращается,
И битву грозную покинуть
Ей предлагает. Но мужчины
Когда дерутся и сражаются
Совсем иначе изъясняются.
Быть может в древней мифологии
Цензуры нравы были строгие,
И потому там все подряд
Так благородно говорят?
Но нет, не будем отвлекаться,
Нам в битву надо возвращаться.
Богиня ранена, и вот
Энея Диомед добьёт?
Тут Аполлон успел вмешаться.
Энея облаком укрыл,
И Диомеда отразил
Рукою мощной славный бог,
Но Диоиед уже не мог
Себя сдержать, остановиться,
Он был готов и с богом биться,
И раз второй, и третий раз.
Но вот раздался бога глас,
Предупреждая Диомеда,
Что всё равно над ним победу
Герой не сможет одержать:
Не забывай, что я бессмертен,
Ты мне не ровня, ты же смертен!
Пришлось герою отступать,
Он всё же не забыл сказать
Сфенелу, что бы он коней
Волшебных принял как трофей,
И чтоб отвёл их к кораблям.
А сам в бездействии стоял.
Да, прекратив на время биться,
Свою берёг он колесницу,
Чтоб его собственных коней
Не увели бы как трофей.
А что с Энеем? А Эней
Был Аполлоном унесён
В свой храм, и там был исцелён.
Но, что бы битва не стихала,
И что бы яростнее стала,
Был Аполлоном сотворён
Энея призрак, и был он
Ну, как бы копией убитого,
Хотя на деле и спасённого,
Энея, богом унесённого,
А вкруг него кипела битва.
Троянцы с греками за тело
Друг с другом бились очень смело.
Ну, что же, так бывает в жизни:
Порой сражаемся за призрак…
А что же дальше с Афродитой?
Она конечно не убита,
Она лишь ранена слегка,
Пронзённая болит рука.
Она поспешно как могла
Туда явилась, где сидел,
И отдыхал от ратных дел
Усталый Арес, и она
Сказала: срочно ей нужна
Его на время колесница,
Чтоб на Олимп скорей явиться,
И помощь нужную найти.
Ответил Арес ей: «Лети,
А я пока что здесь побуду,
И наблюдать за битвой буду.
Останусь я на всякий случай
Следить за битвою кипучей».
Она умчалась, он сидел,
Весьма внимательно глядел,
Как там герои бьют друг друга,
И не нужна ль его услуга,
Что бы героям тем друг друга
Как можно более убить?
Момент бы тот не упустить…
Вот Афродита на Олимпе.
И с жалобой о том, как в битве
Она была жестоко ранена,
Всё рассказала родной маме.
Что ж, о её происхождении
До нас различные суждения
Из глубины веков дошли.
Увы, к согласью не пришли –
Богиня эта как родилась,
На белый свет как появилась?
Гомер считал вот так вот, кстати:
Была Диона её матерью.
Всё мама, выслушав, сказала:
«Сейчас мы позовём Пеана,
Излечит лекарь твою рану,
Немного приложив усилий,
А род людской весьма противен.
Нас почитают лишь для вида,
Что б за какую-то обиду
Не наказали бы мы их,
Таких противных и плохих.
Да, кстати, многих уж из нас
Герои ранили не раз.
Ты вспомни, в битве при Пилосе
Гераклу ранить довелось
И Посейдона и Аида.
Пришлось стерпеть эту обиду –
Судьбы решение такое:
С таким прославленным героем
Аид сам после разберётся.
Какой бы ни был бы крутой,
Любой прославленный герой
Состарится и умирает,
И в Царство Мёртвых попадает,
Пусть даже раньше не убит,
Когда-нибудь сойдёт в Аид.
Да, кстати, Арес там остался?
Пока ещё он не нарвался
И сам на чьё-нибудь копьё
Твой братец? Что ж, ему полезно,
Всем это про него известно:
Своей работой занимался –
Неоднократно нарывался
На чьё-нибудь он остриё.
А самочувствие твоё
Сейчас улучшим и поправим.
Пеан умеет лечить раны».
Вот эту сцену наблюдали
Афина с Герой. Пожелали
Над Афродитой посмеяться.
Так изощрённо издеваться
Конечно же, они умели.
А что сказали в самом деле,
Читайте вы об этом сами
Какими пошлыми словами
Её старались уязвить,
Но стоит ли их в том винить?
У Афродиты – дела страстные.
Возможно страсти и прекрасные –
Последствия бывают разные,
Да, в том числе и безобразные!
Совсем другое дело Гера.
Она разумно и умело
Домашний бережёт очаг,
В делах семейных помогает.
Отлично дело своё знает.
Поможет женщине родить,
Поможет и детей растить,
Но и накажет за измену.
Да, может стать причиной гнева
Попытка «погулять налево».
Её гнев многие познали.
Те, кто «налево погуляли».
Гамелия – вот так прозвали
Богиню эту, и конечно
Излишества в делах сердечных
Она не терпит, но, увы,
У Афродиты таковы
Её дела и круг забот:
Всё у неё наоборот!
А что касается Афины,
Есть у неё свои причины
Что б Афродите надерзить,
Её обидеть, оскорбить.
Известно всем, что у Афины
Нет постоянного мужчины.
Любовники? Их нет и близко,
Такая вот Афина феминистка!
Они бы дальше насмехались,
И уязвить её старались,
Но Зевс им в этом помешал.
Он Афродиту подозвал,
Он ей внушал, что ей не надо
Там находиться даже рядом,
Где бой идёт и льётся кровь.
Твоё занятие – любовь.
У нас есть Арес и Афина.
Что б постарались бы мужчины
В бою друг друга убивать,
Они пусть будут возбуждать
Вражду и злобу, жажду крови.
Ты занимайся лишь любовью,
Работу выполняй свою.
Известно это всем: в бою
Для чувств высоких места нет.
Герой был славный Диомед,
Но, возвратившийся с войны,
Из дома изгнан был, увы,
Своею собственной женой!
Виновен тяжкою виной
Был тот герой пред Афродитой.
Хотя и не был он убитый
В кровавой затяжной войне
Себе добыл он много чести,
Но проиграл своей жене,
И стал он жертвой женской мести.
Так поступает Афродита
Со всяким, на кого сердита.
(Такая месть, ну просто «жесть!).
Давайте возвратимся в бой.
Дальнейший ход его такой:
Друг друга там лишают жизни
Герои за Энея призрак,
Хотя Эней был исцелён
И вскоре возвратится он.
Но это после, а пока
Троянцы бы наверняка
Такую схватку проиграли б,
И Диомеда бы едва ли
Они смогли б остановить
(Да, в бой вернулся Диомед,
Пока там Аполлона нет.)
Так что же делать, как тут быть?
Тогда откроется подлог!
Но Аполлон – он мудрый бог,
Он брата Ареса просил,
Что б Диомеда укротил.
Сам не участвуя в войне,
Пока остался в стороне,
Так проявил он дальновидность,
Дальнейший боя ход предвидя.
Конечно, Арес согласился,
На поле боя он явился
Помочь троянцам победить,
И Диомеда укротить.
А тут ещё на поле боя
Эней явился исцелён
(А как же призрак, где же он,
Случиться как могло такое?)
Троянцы воодушевлены,
Их побуждает бог войны
Отважно и упорно биться,
А появление Энея
Их делает ещё смелее.
Хоть он теперь без колесницы,
И пешим может он сразиться.
Троянцы бьются всё смелее.
Увидел Диомед Арея,
Друзьям с досадой прокричал:
«Ну да, конечно, так и знал!
Имея помощь от Арея,
Враги конечно осмелеют.
Чего мешаются бессмертные
В дела людские наши смертные?
То был один, теперь другой…
Так невозможно вести бой!».
Героев множество в бою
Нашли кончину там свою.
Троянцев Гектор в бой ведёт,
А Арес помощь подаёт.
То забегает он вперёд,
То в спину сзади подтолкнёт.
Внушает Гектору Арей:
«Как можно больше их убей!
Я помогу тебе сражаться,
Бессмертный я. Я бог войны!
Сейчас всех уничтожим мы!».
(Но как бы ни умел сражаться,
В бою опасно увлекаться,
В победном забывать бою
Про уязвимость и свою.)
Афина с Герою всё видят.
Они на Ареса в обиде:
Он бог войны, но он в войне
Лишь на троянской стороне.
Не только Гектор, и другие,
Теперь отважные такие
Героев греков губят много.
Совсем нет совести у бога!
Нет, равно должен помогать он
В бою обоим этим ратям.
И свой составили проект
Афина с Герой. Тэт-а-тэт
Между собой договорились,
И в колеснице в путь пустились.
А вот и холм, где Зевс сидел,
И на сражение глядел.
Попридержав своих коней
Сказала Гера: «Видно мне
Ты в гневе очень избирательный.
Но всё же приглядись внимательно:
Героев скольких Арес губит?
Он делать это очень любит!
Его хочу я укротить,
Героев зря не дать губить,
И если сделаю так я
Ты гневен будешь на меня?».
Ответа ждёт она. И что же?
Зевс в настроеньи был хорошем.
Сейчас, как видно, вид сражения
Его улучшил настроение.
Вопрос такой её прослушав,
Сказал вполне он добродушно:
«Не возражаю. Только всё же
Афина это лучше сможет:
С родным она сумеет братцем
По-родственному разобраться.
Его сумеет проучить,
И очень сильно огорчить».
Тогда они помчались в бой.
Договорились меж собой
Что дальше обе будут делать.
Внушает Гера грекам смелость,
Ну и, конечно, первым делом
Ободрить надо ей вождей.
Сама не видима для всех
Внушает веру им в успех.
Афине надо поскорей
Найти героя Диомеда,
И план герою свой поведать.
А он в бездействии стоял,
И кровь из раны утирал.
Хоть рана и была легка,
Но кровоточила слегка.
Да, кстати, друг его Сфенел
Вернуться уж к нему успел,
В свой лагерь отведя коней,
Которых взяли как трофей.
И вот находит их Афина.
Оставшись для других незрима,
Она с насмешкой говорит:
«Я вижу Диомед Тидид
Сейчас в бездействии стоит,
А Капанея сын Сфенел
Остался тоже не у дел?».
А дальше речь она язвительно
Вела почти что оскорбительно.
А смысл речи был таков.
Она их вспомнила отцов.
Они под Фивами убиты
Во время беспощадной битвы.
(Был такой древнегреческий миф:
«Семеро против Фив».)
Отец Сфенела Капаней
Убит был Зевсом на стене,
Куда уже успел подняться.
Не надо было зазнаваться!
Да, Капаней был исполин,
Он ростом выше всех мужчин,
И всех привык он побеждать.
Сказал: «Сам Зевс не сможет помешать
Мне этот город штурмовать!».
Зевс не заставил себя ждать.
Сверкнула молния, и вот –
Закрылся Капанея рот.
Опасно Зевса обижать –
Умеет молнии метать!
А вот отец у Диомеда – Тидей,
Хотя был ростом очень мал,
Но Смерть настолько презирал,
Что, не смотря на роста малость,
Сама Тидея Смерть боялась,
И обходила стороной.
Однажды случай был такой.
Он послан был к врагам послом.
Как миф нам рассказал о том –
Там без охраны был один он,
И вызывал на поединок,
Тех, кто прославились в сраженьях,
И всем нанёс он пораженье.
Тогда, конечно, сила Зла
Внушить врагам его смогла,
Что б на обратном на пути
Его бы им перехватить,
А что б верней его убить,
Был послан воинский отряд
Числом примерно пятьдесят.
Казалось бы, ничто не может
Его спасти, да только всё же
Он уничтожил тот отряд,
Числом примерно пятьдесят.
Он выйграл тот неравный бой,
Тидей – великий был герой!
И вот напомнила Афина
Подробно этим двум мужчинам
Какие были молодцы
Их очень славные отцы.
А Диомед в ответ ворчал,
Он неохотно отвечал:
«Имея помощь от Арея,
Враги всё более наглеют.
Сама внушаешь, что с бессмертными
Не надо нам тягаться смертным».
В ответ Афина рассмеялась:
«Да мало ли что я внушала.
Ты становись на колесницу,
Сейчас мы будем вместе биться,
А заодно повеселимся!».
Она Сфенела отстранила,
На колесницу заступила,
И правила по полю боя,
Туда, где с павшего героя
Арей снимал его доспехи,
Как очевидно, для потехи
(Зачем бессмертному доспехи?)
Увидел Диомеда он,
И был, конечно, разъярён.
Копьё бросает в него он,
Но не заметил он Афину,
Она и для него не зрима!
Ну, и, конечно же, Афина
Копьё в полёте отклонила,
Не сложно это для неё,
И пролетело копьё мимо,
А диомедово копьё
Братишке направляет в пах…
На поле боя жуткий страх
Сковал всех тех, кто там сражался,
Когда ужасный вопль раздался,
И в чёрном облаке Арей
Помчался на Олимп скорей.
И там отцу он начал жаловаться,
Как поступила с ним безжалостно
Его сестрёнка, но отец
Его прервал, и молвил Зевс,
Сперва позвав врача Пеана:
«Тебе, мой сын, скажу я прямо:
Из всех известных мне богов,
Поскольку нрав уж твой таков,
Ты мне всех больше досаждал,
Всех больше нервы мне трепал.
Любитель ты кровавой бойни,
Никак не можешь жить спокойно.
Давно б расправился с тобой,
Низверг бы я тебя в тартар,
Что б ты буянить перестал,
Но ты мне всё же сын родной!
Тебя зачали мы с женой,
Так получилось, что скрывать…
Ты нравом весь в родную мать!
Она такая же скандальная,
Она такая же коварная,
И нервы треплет мне вдвойне
И без войны, и на войне».
И вот уж Арес исцелён,
Умыт, как следует, и он,
Довольный, сел у ног отца.
А между тем, на поле боя
Происходило вот такое.
Там снова потеснили греки
Троянцев. С павших их доспехи
Они снимать не забывали.
Да, боле ценную едва ли
Возьмёшь себе в бою добычу.
Такое дело всем привычно.
Да, кстати, кроме Диомеда
Старались одержать победу,
Врагов бесстрашно сокрушали,
В бою том подвиги свершали,
И греков воодушевляли
И Агамемнон – вождь верховный,
Он славный воин, безусловно,
И Менелай, и Одиссей,
А так же юный Антилох,
Любимый Нестора сынок,
В бою он тоже был не плох.
Да, кстати, как там Нестор,
Своею мудростью известный?
Он, в самом деле, мудрым был,
И снова мудрость проявил.
Вот так он греков поучал,
Когда с доспехами встречал:
«Меня послушайте- ка, греки,
Да хватит вам снимать доспехи,
И относить их на суда.
Что бегать вам туда-сюда?
Когда врага мы разобьём,
Спокойно всё себе возьмём.
Но враг пока что не разбит,
Хоть пятится, но не бежит».
Был Нестор, в самом деле, мудрым,
Хоть иногда немного нудным.
А в это время, где крутой
Кипел весьма упорный бой
Случился эпизод такой.
В бою отважный Диомед
Уж много одержал побед.
Казалось, равных ему нет,
Но между тем один герой
Желает с ним ввязаться в бой.
Герой готов, но дело в том,
Что Диомеду не знаком.
Нам может странным показаться,
Что перед тем, как им сражаться,
Они вдруг стали разбираться:
Откуда ты, ты кто такой,
Откуда взялся ты герой?
Герой вот этот незнакомый
Рассказ подробный и толковый
Свой начал так: «Зовусь я Главк…»
Что б времени не занимать
Не лучше ль коротко сказать:
Беллерофонта это внук.
Не мало оказал услуг
Богам и людям его дед,
Немало одержал побед,
Отважен был, да вот беда,
Была горька его судьба.
Вообще история типичная,
Вполне себе мифологичная.
Быта там женщина причиной
Великих подвигов мужчины,
Какие совершил отважно.
Но будет время – в другой раз
Подробный сделать пересказ.
Пока что нам другое важно.
Был Диомеда дед Иней.
Беллерофонта двадцать дней
Он развлекал, кормил, поил
Когда тот у него гостил,
А после пояс подарил
Свой позолоченный пурпурный.
А Главка дед дарил в ответ
Сосуд двудонный, не простой,
А драгоценный золотой.
Такие были их натуры,
И был тогда такой обычай,
Для нас он не вполне обычен.
Обычай тот гостеприимства –
Людей он связывал единством,
Передавался по наследству,
Что бы потом хранили дети
Традиции святые эти.
И Главк конечно с Диомедом
Друг другу обо всём поведали,
Как были дружны у них деды.
Уже не думая сражаться,
Друг с другом стали обниматься.
Потом, когда пообнимались,
Они доспехами сменялись.
Доспех у Главка золотой,
У Диомеда был простой.
Так проиграл Главк при обмене?
Хм…как сказать, в бою-то ценен
Доспех, который очень прочен,
А не красиво позолочен.
Потом они договорились
В бою друг с другом не встречаться,
На разных флангах им сражаться.
Бой продолжался. Прорицатель
Троянский именем Гелен,
Предвидя множество проблем,
Предугадав всё наперёд,
Совет свой Гектору даёт:
«Ты поспешил бы лучше в Трою,
Чтоб положение плохое
Не стало бы катастрофично,
И убеждай троянок лично,
Чтобы не гибли их мужчины
Молитвы возносить Афине,
И ублажать её дарами.
Иначе плохо наше дело».
Ну что же, Гектор так и сделал.