Конец войны уж близок был,
Но он ещё не наступил.
Конечно, я не самый первый,
Кто тратит время, силы, нервы,
Считает делом очень важным
(А кто-то посчитает блажью)
В мифологических сюжетах
(Они аэдами пропеты)
Искать сокрытые секреты
(А может их там вовсе нету).
Да, как ни странно, в наше время
Немало тех, кто чтят и ценят
Ту, что досталась нам в наследство
Литературу Древней Греции,
И вот уж ею вдохновясь,
Пытаются наладить связь
С тем миром сквозь тысячелетия,
И сами на сюжеты эти
В век 21-й, в наши дни
Кропают опусы свои
На темы греков мифологии,
Постичь пытаясь её логику.
Я в их числе – один из многих,
Но ставлю цель перед собой
Немного в «плоскости» другой.
Итак, покончив с Илиадой,
Повествованье это надо
Теперь продолжить без Гомера,
И авторов других на веру
Воспримем тексты, сообщения,
И о событьях размышления,
О том, что далее случилось
По возвращеньи в строй Ахилла
И смерти Гектора. Итак,
Картина выглядит вот так.
Теперь возможно для троянцев
Пассивно лишь обороняться.
Теперь не следует пытаться
С врагом в бою открытом драться.
И вот, укрывшись за стеной,
Своей надёжной крепостной,
Бездействуют они и ждут,
Враги им что преподнесут?
А греки? Стен троянских вид
Победы лёгкой не сулит.
Надёжны стены, оттого-то
На штурм идти им нет охоты.
Возникла пауза. Конечно,
Она не может длиться вечно.
Вничью не кончится война,
Не для того велась она.
Хотя затишье на войне
Полезно может быть вполне
Для отдыха бойцов усталых,
Пусть подготовятся к началу
Сражений новых, но другой
Вдруг повернётся стороной
Нежданной эта передышка.
Короче, так оно и вышло.
Судьба преподнесла сюрприз.
Совсем нежданно к Трое из
Далёкой северной страны
(От Геродота знаем мы
Об этом очень странном племени)
Явились, и как раз ко времени,
Носившие названье звонкое
Воинственные амазонки.
А почему они явились
И Трое помогать решились?
Есть версия официальная.
Явились с Меотиды дальней
Они с царицей Пентесилией
Под Трою вот с какою целью:
Случилось так по воле Рока,
А воля та всегда жестока,
Не по своей, конечно, воле
Но на охоте как-то в поле
Царица эта Пентесилия
Сестру нечаянно убила,
Её из лука подстрелила,
Сестру, которую любила.
Несчастный это случай, но
Гнев Артемиды всё равно
Её преследовал за это.
Нельзя оставить без ответа
Охоты правил нарушенье,
И что бы заслужить прощенье
Царица и явилась в Трою,
Готовя амазонок к бою.
Пусть Артемиды гнев пройдёт,
Как в бой она их поведёт,
Ведь на троянской стороне
Была богиня в той войне.
К тому же были и другие
Конфликты с греками. Плохие
У них сложились отношения,
И ныне по Судьбы решению
Обиды эти не забыты.
Была царица Ипполита –
Геракл подвиг совершал,
И пояс у неё украл.
Конфликт случился и с Тесеем.
Он, обольщением владея,
Украл царицу Антиопу,
На ней потом жениться чтобы.
Всё это было. Вот сейчас
Настал как раз тот самый час
И за обиды отомстить,
И снисхожденье заслужить
От Артемиды. А пока
Очистить должен от греха
И нужный совершить обряд
Приам. Конечно, очень рад
Над Пентесилией обряд
Царь Трои лично совершить
И от греха освободить,
А после по такому случаю
Устроить пир. Наверно лучше
На битву выйти трезвыми?
Нет, в битве были очень резвыми
И после пира эти девы,
Разя направо и налево
Героев греков в поле чистом,
И гнали эти феминистки
Врагов до самых кораблей.
Случилось бы всего скорей
Что Гектор сделать замышлял,
Войне бы тут конец настал,
Когда бы лично сам Ахилл
Царицу женщин не убил.
Он победил, но всё-таки,
Шептали злые языки,
Что поначалу и Ахилл
От женщин бегал очень шустро,
И лишь потом пришёл он в чувство.
Он Пентесилию копьём
Достал и поразил её.
Стоит Ахилл над мёртвым телом,
И сделал то, что должен сделать:
В сраженье одержав успех,
Снять с побеждённого доспех.
Уж так велит войны обычай:
Доспехи – лучшая добыча!
Вот с побеждённого врага
Срывает шлем его рука.
Он поступал так много раз,
Но ранее, не как сейчас.
Обычно видел мертвеца
Оскал свирепого лица.
У Пентесилии лицо
Не как у прежних мертвецов.
Лицо её совсем не злое,
Волос сиянье золотое,
Они ухожены и мыты,
Слегка колечками завиты.
Глаза ослепшие открыты,
В них никакого озлобления,
Лишь только неба отражение.
Её небесной красоты
Лица прекрасного черты
Достались вовсе не спроста
От её Ареса - отца.
Хоть бог войны и кровопивец,
Но он же всё же олимпиец!
И глядя на неё, Ахилл
Враз про сражение забыл,
Он странным чувством полон был.
Как будто бы в глубокий транс
Был погружён Ахилл сейчас.
Влюбился в мёртвого врага?
А бой не кончился пока,
А бой по-прежнему кипит.
Ахилл над мёртвою стоит,
Не замечая ничего,
Как бой идёт вокруг него.
Тут подбежал к нему Терсит,
Тот самый, кто всегда сердит,
Тот, кто вождям всегда дерзит,
А уж к Ахиллу он особо
Питал и ненависть, и злобу,
А тут такой прекрасный повод
Скандальным чувствам волю дать.
Он стал Ахилла упрекать,
Кричать, нехорошо ругать:
«Когда сейчас идёт сраженье,
Заняться хочешь извращеньем?»
Он оскорблял его публично,
(Сказать подробно – неприлично).
Над Пентесилией он встал,
Её он тоже поругал,
И острое копьё своё
Вонзил с размаху в глаз её.
Терсит напрасно это сделал.
Владеющий Ахиллом транс
Как будто выключился враз.
Ахилл напрягся мощным телом,
Со всей чудовищною силой
Рукой Терситу двинул в рыло.
Да, получилось очень грубо,
Попал Терсит в Аид беззубым,
Когда душа, отделившись от тела
С такого удара в Аид влетела
С такой быстротой, что Харон удивлён:
Вести через Стикс душу должен был он!
Но были удара другие последствия,
Какие могли обернуться бы бедствием.
Суров Диомеда был праведный гнев,
Поступок Ахилла реально нелеп:
Вот так, среди боя убить своего,
Услышав правдивое слово его?
К тому же Терсит с Диомедом в родстве,
И повод как будто законный вполне
Сейчас по понятьям разборку устроить,
Забыв про войну, про враждебную Трою,
И вот у героев мечи обнажились,
Ещё бы чуть-чуть и они б зарубились,
И греки бы лучших героев лишились.
Хотя сверхмогучим считался Ахилл,
Но вряд ли ему Диомед уступил
В бою на мечах. Изрубили б друг друга,
Рассорившись насмерть два бывшие друга,
И что же тогда? Вот тогда бы, наверно
Война бы для греков закончилась скверно.
Но тут вмешался старец Нестор,
Своею мудростью известный.
Не стал призывать их мириться любезно,
В такой ситуации вряд ли полезны
Разумные речи на темы морали.
Двух яростных львов укротил бы едва ли
Призыв миротворца, и Нестор не стал
Давить им на разум. Он просто сказал:
«Хотите троянцем устроить потеху,
Желаете драться? Желаю успеха!»
Ирония эта была не напрасна,
Двух яростных львов возбужденье угасло.
А дальше картина нежданного боя
Менялась стремительно в пользу героев.
Увы! Амазонки, лишившись царицы,
Не стали с героями далее биться,
И к Скейским воротам они отступили.
Ворота для женщин троянцы открыли,
И в город обратно их всех запустили,
А после ворота поспешно закрыли.
А греки? Они в окончанье сраженья
Такое исполнить решились решенье:
Тела амазонок, которые в битве
Геройски сражались и были убиты,
Вернуть их подругам, не сняв с них доспехи.
Решенье такое исполнили греки.
Теперь вот позвольте мне так, как хочу,
Раздумьям предаться, хотя бы чуть-чуть.
Не о сражениях, не о войне
В далёкое время в далёкой стране.
Я о другом хочу высказать мнение
Без поучений, без нравоучений.
Вот чем-то меня «зацепил» тот Терсит,
Который Ахиллом был зверски убит.
Ну да, как ни странно, тот самый Терсит
Который всем правду всегда говорит,
А правда звучит неприятно, сурово,
Но он говорит её снова и снова.
Как будто вот этот столь странный Терсит
Себя справедливым и праведным мнит.
А все остальные – дебилы и плуты,
Все авторитеты чрезмерно раздуты,
И только правдивый и умный Терсит
Всех глупых и лживых разоблачит!
Его поведение как оценить?
Конечно, всегда повод есть обвинить
Любого из нас, мы всё-таки люди,
Наш жизненный путь безупречен не будет.
Идём, напрягаясь на трудном пути,
Порой спотыкаясь, но надо идти,
И каждый по жизни свою тянет ношу,
Намешано в ноше плохое с хорошим.
Но голос вдруг чей-то призывно звучит:
«Ошибочен этот ваш выбор пути,
Вас выведет к счастью дорога иная,
Не спорте со мной, я умён, я всё знаю!»
Но что-то пошло к сожаленью не так,
А где этот самый всезнайка - чудак,
Который за выбор быть должен в ответе?
Вот вместо него уж другой благодетель
Нам новые к счастью рисует пути,
Нам снова по ним спотыкаясь идти.
А далее?..
Вспомните сами примеры,
А мне в рассуждениях надо знать меру!
Сейчас у нас другое время,
Давно уж амазонок племя
Исчезло, племя архаическое,
Происхожденья титанического.
Тогда, в другие времена
Такие жили племена.
Ну вот, кентавры для примера,
Их внешний вид и их манеры
Для нас, людей цивилизованных
Столь непривычны, словно бы
Смотрели мы нелепый сон,
Хотя и интересен он.
Но, правда, вот кентавр Хирон,
Прадедушка Ахилла он,
Был мудр, любезен, не лукав,
Имел он очень добрый нрав.
Героев многих воспитал,
Образование им дал.
А было и лапифов племя,
И прочие, но в наше время
От них остались лишь названия
И интересные сказания.
Нам далее повествование
Продолжить надо. Что же дальше?
Могло б случиться это раньше,
Когда бы не Судьбы превратности.
Она умеет неприятности
Нам очень грамотно подстроить.
Короче, так: явился к Трое
С огромным войском эфиопов
Могучий вождь их Мемнон, чтобы
Троянцам помощь оказать,
В войне на сторону их встать.
А почему? По долгу дружбы!
У эфиопов – царь Титон,
Давно дружил с Приамом он.
Как эта дружба состоялась,
Как их знакомство завязалось,
Как, несмотря на расстояние,
Вообще-то говоря немалое,
Они поддерживали связи
Между собой? Ну только, разве,
При помощи волшебных сил.
(А как ещё общаться, если
Не слать друг другу эсэмэски?)
Но с опозданием прибыл
Титона сын на помощь Трое,
Так долог путь был, и такое
Сопротивленье на пути
Он встретил, что не смог прийти
На помощь раньше он никак.
Вдобавок к прочим обстоятельствам
Ещё случилось и предательство.
А вот представьте, было б так,
Могло бы что случиться, если
Сошлись бы разом к Трое вместе
И амазонки, и фракийцы,
И эфиопы? Получиться
Картина бы могла иная
Конца войны, не та, что знаем,
Война иначе б завершилась,
Но что случилось, то случилось.
Короче, начало сражаться
За трою войско африканцев
Со всею мощею своей.
И вновь до самых кораблей
Погнали греков. Всё-таки,
Судьбе-злодейке вопреки,
Их в море сбросить не смогли.
Вновь отстояли корабли,
Хотя и понесли потери
Большие греки в самом деле.
А чем закончилось сражение?
Другого быть не может мнения:
Судьба должна была свести
Ахилла с Мемноном. Пути
Должны их были пересечься,
Но, избегая этой встречи,
Ахилл держался вдалеке.
Его копьё в его руке
Разило воинов других,
И кровь на тёмной коже их
На вид для греков не привычна.
Ахилл не жаждал встречи личной,
Поскольку знал он предсказание,
Что после Мемнона настанет
Его черёд сойти в Аид.
Как только будет им убит
Вождь эфиопов, то как раз
Его настанет смертный час.
Ахилл держался в отдалении
От Мемнона, но вот в сражении
Такой случился эпизод,
Который всё перевернёт.
Судьба, приняв своё решение,
Не допускает возражения.
Вместо Ахилла старец Нестор,
Своею мудростью известный,
Попался Мемнону навстречу.
Не может быть, конечно, речи
Остаться Нестору живым,
Когда такой герой пред ним,
Своею силою известный.
На колеснице старец Нестор
Спастись пытается. Увы!
Стремительный полёт стрелы,
Которую Парис пустил
Одну из лошадей сразил
Его упряжки. Дело плохо.
Тогда он сына Антилоха
На помощь звал, не для того,
Чтоб сын погиб вместо него,
А чтоб помог ему бежать,
Помог чтоб смерти избежать.
Но Антилох был молод очень,
И на войну он, между прочим,
Совсем недавно заявился,
Хотя отец тому противился,
Но он с Ахиллом подружился,
Ахилл отца уговорил,
Чтоб сын в бою с ним рядом был.
С Ахиллом Нестор согласился,
И Антилох с ним рядом бился.
Герой он очень молодой,
И в ситуации такой
Рискнул напрасно сам собой,
Совсем забыв про осторожность,
Не оценив свои возможности
Он в схватку с Мемноном вступил,
Конечно же убит он был.
И вот теперь уже Ахилл
Про осторожность позабыл.
Он с Антилохом дружен был
Почти что так, как и с Патроклом,
И вот теперь он тоже мёртвый.
Конечно, в ярости Ахилл
Про предсказание забыл.
И вот сошлись на поединке,
Желаньем движимы единым,
Два самых-самых лучших воина.
Им лучше бы, конечно, стоило
Не воевать, а подружиться,
И вместе им объединиться
Для совершенья добрых дел?
Такой тандем тогда б сумел,
Для добрых дел ведя сражения,
Ускорить мира очищение,
К борьбе со Злом направив силы.
Но вот, увы! Не получилось.
Не получилось, не срослось,
На радость Злу взыграла злость,
Взаимное ожесточение.
Но как меж них прошло сражение?
Они почти равны по силе,
Доспехи лучшие носили,
Которые Гефест ковал,
Навряд ли он предполагал,
Какая ждёт на самом деле
Судьба прекраснейших изделий.
Зевс поединок наблюдал,
Весы волшебные достал,
Чтоб двух героев взвесить жребий,
Какой поднимется до неба,
Какой опустится в Аид.
Не знал он, что Судьба решит?
Что ж он не знал, такой всевидящий,
Кому из этих двух в Аиде
Оракул место указал,
А он об этом и не знал?
Собравшись мерить жребий, он
Другим событьем отвлечён.
Услышал он молитвы две
О сыновей своих судьбе.
Две матери к нему взывали
И обе слёзно умоляли,
Чтоб жизнь он сыну сохранил,
Чтоб сын чужую кровь пролил.
Одна из матерей – Фетида,
Ахилла мать, та Нереида,
По Прометея предсказанию,
Владел таким он тайным знанием,
Которая могла родить
Того, кто Зевса мог бы победить.
Но вместо этого Ахилл
Родился. Сын ей очень мил,
Хотя воспитан без неё,
Другого нету у неё.
У Мемнона – другая мать,
О ней немного рассказать
Конечно надо, ведь она
Для нас, людей, весьма важна.
Греки её называли не зря
Розовоперстная Эос – Заря.
Дали ей прозвище не без причины,
Краше не встретишь, пожалуй, картины.
Краешек неба она озарит,
Ночь отступает, прекраснейший вид!
А Гелиос на своей колеснице
После её появления мчится.
Эос не явится – нету вопроса,
Мы не увидим тогда Гелиоса.
Молят две матери высшую силу,
Чтобы погибели не допустила
Сына любимого, но ведь понятно,
Что в поединке двух сыновей,
В схватке смертельной не будет ничьей.
Чаши весов не пришли в равновесие,
Жребия два они правильно взвесили.
В схватке смертельной дело решила
Невероятная сила Ахилла.
Мемнона в грудь он копьём поразил,
Панцирь гефестов навылет пробил.
Всё же копьё его, как известно,
Предназначалось для битвы с Зевсом.
А далее, как ясно нам,
Пора свершиться чудесам.
Всех эфиопов, кои были,
Их боги в птиц оборотили.
Как Мемнона похоронили,
Слеталась на его могилу
Печальна стая раз в году,
Оплакивать свою беду.
Но это после, а пока что
Сражается Ахилл бесстрашно.
Когда он Мемнона убил,
Ещё сильнее ощутил
Он ярость, и врагов разил –
Теперь за Антилоха мстил.
Всё возрастает его пыл,
Троянцев гнал до самых стен.
Как обезумел он совсем,
Готов был Трою штурмовать.
Нельзя такое допускать!
Есть у Судьбы другие планы,
Сейчас погибнуть Трое рано.
Ахилла надо наказать,
Про Трою – не ему решать!
Хоть он в гефестовой броне,
Сейчас погибнуть должен он.
И вот, на крепостной стене
Стоят Парис и Аполлон.
Париса наставляет бог,
Чтобы убить Ахилла смог.
Аполлон:
- А ну, стрелу скорей возьми,
Лук до упора натяни.
Ахилла отследи внимательно,
Прицелься тщательно, старательно.
Парис:
- Но про Ахилла говорят,
И может быть совсем не зря,
Неуязвимый он герой.
Возьми-ка лучше ты лук свой.
Направь в него свою стрелу
Аполлон:
- Я не могу.
Парис:
- А почему?
Аполлон:
- Вот это дело не твоё.
Распоряжение моё
Сейчас ты должен выполнять.
Парис:
- Не лучше ль Ареса призвать?
Он должен где-то здесь летать.
Аполлон:
- Давно уже его не видно.
Парис:
- Да как же так, ему не стыдно,
Когда войны пылает жар,
Он на Олимпе пьёт нектар?
С какого перепугу мы
Сражаться без него должны?
И вдруг в ответ раздался голос,
Досады этот голос полон.
Арес:
- Чего вы недовольны стали?
Да вы меня заколебали
Дурацкой вашею войной!
Парис:
- Он в самом деле, что ль, хмельной?
Мы сами будто не устали.
Аполлон:
- Давай-ка, братец милый мой,
С Олимпа возвращайся в бой,
Ахилла помоги унять.
Арес:
- Мне на Ахилла наплевать.
Я девять лет не знал покой,
Сейчас мне нужен выходной.
Аполлон:
- Да, очень странен братец мой.
Парис, натягивай лук свой,
Да не дрожи ты так рукой.
Сейчас тебя я обниму
И силу я в тебя вдохну.
Парис:
- Мне кажется, дрожишь ты сам.
Промажем – плохо будет нам.
На нём гефестова броня,
Лук не волшебный у меня.
Куда же целиться вприглядку?
Аполлон:
- На всякий случай стреляем в пятку.
За пятку мать его держала,
Когда обряд свой совершала,
Чтоб стал сынок неуязвим.
Сейчас проверим, поглядим…
Парис:
- Но лёгкой эта будет рана.
Аполлон:
- Парис! Ты не включай болвана,
Не забывай с кем говоришь!
Как там и что в дальнейшем было,
Убийство как прошло Ахилла,
Как он в мученье умирал,
Что напоследок он сказал,
Не важно. Важно здесь другое.
Увидев мёртвого героя,
Погиб который в самом деле,
Ещё глазам своим не веря,
Вокруг него стоят троянцы,
Его и мёртвого боятся.
Да, иногда бывает так:
Внушает ужас мёртвый враг!
Но вот гефестовы доспехи
В бою добудешь в кои веки.
Добыча эта столь ценна,
Что страх осилила она.
Сияющих доспехов вид
Легко любого соблазнит.
Вот снаряжение Ахилла
Троянцев страхи победило.
Сильнее не было соблазна.
Троянцы навалились разом,
Как будто следуя приказу,
Что бы забрать такой трофей,
Какого не был ценней,
Но греки, хоть и были в трансе,
И тоже сразу не поверя
В столь тяжкую для них потерю,
Такое допустили б разве.
И бой над телом состоялся.
Аякс Большой в него ввязался.
Они двоюродные братья
С Ахиллом, больше, чем друзья.
Аяксу допускать нельзя
Что бы Ахилл врагу достался,
Что бы над ним враг надругался
Так, как над Гектором Ахилл.
И Одиссей помочь спешил.
Да, этот самый Одиссей
Не только хитростью своей
Был с юных лет уже известен,
Но дорожил своею честью,
Хоть сам он не всегда был честен.
Вот Одиссей с Аяксом вместе
Врагов от тела отогнали,
А дальше меж собой решали
Ахилла как им унести,
Как от бесчестия спасти?
Аякс:
- Эй, Одиссей, давай скорей
Взвали себе его на плечи,
Я отступленье обеспечу.
Троянцев вижу грозен ряд,
Не добро их глаза горят…
Одиссей:
- Мне смысл твоей понятен речи –
Не оставлять его врагу,
Но я на собственные плечи
Взвалить Ахилла не могу.
Аякс:
- Приятель, мне ответ твой странен,
Ты что ли трусишь или ранен?
Одиссей:
- Нет, что ты, друг мой, я не трушу,
И не страдаю я от ран,
Но как нести такую тушу,
Боюсь, не выдержит мой стан!
Иная сила здесь нужна,
Ведь он размером со слона!
Аякс:
- Намёк понятен, друг ты мой,
Ты отступление прикрой.
Надеюсь я, моя спина
Ахилла выдержать должна.
Надеюсь, сил в достатке мне
Ахилла на своей спине
Из боя в лагерь донести.
Но ты смотри, на всём пути
Меня, друг мой, не подведи.
Троянцев натиск отбивай,
Надёжно спину прикрывай.
Решенье правильное было,
Удача им не изменила
Ахилла чудные доспехи
Достались не троянцам – грекам,
И восемнадцать дней подряд
Традиционный шёл обряд
Печальный, скорбный, похоронный.
На основании законном
Прах всех троих
Патрокла, Антилоха и Ахилла
В одной могиле схоронили.
А далее пришла пора
Решать, чьи славные дела
Такое могут право дать –
Наследником Ахилла стать.
Кому доспех Его вручать,
Аяксу или Одиссею,
Кто был отважней и смелее,
Заслуга главная здесь чья,
Что не позволило троянцам
Над мёртвым телом надругаться,
Аякса или Одиссея?
До драки бывшие друзья
Чуть было в споре не дошли,
Они к согласью не пришли:
Кто, совершая подвиг славный,
Всё самое исполнил главное?
Герои тоже спор вели,
К согласью тоже не пришли.
За Одиссея и Аякса
Могло всё войско передраться.
Но как-то надо постараться
В конфликте этом разобраться.
Уладил дело старец Нестор,
Своею мудростью известный:
«Спросить нам надобно Фетиду.
Её решение в обиду
Уже не будет никому.
А почему? Да потому,
Что всем нам хорошо известно:
Она заказчик у Гефеста
Доспехов этих, ну так вот,
Пускай же на себя возьмёт
Она принятие решения,
Тогда не будет возражений
Ни с той, ни с этой стороны.
Все согласиться с ней должны».
Но в горе пребывала мать,
Ей нету дела до доспехов
И прочих всех проблем у греков.
Сыночек мёртв, и потому
Доспехи ей уж ни к чему.
Так, в горе пребывая, мать
Не стала ничего решать,
Она сказала: «Пусть троянцы
Решат, кому должны достаться
Доспехи эти. Кто за них
Старался более других.
Троянцам более видней
Проблема эта, а не мне».
Что ж, надо исполнять решение,
Но обозначились сомнения:
- Насколько будут объективны
Троянцы. Вряд ли позитивно
Они настроены сейчас,
И на такой вопрос как раз
Стрелу из лука пустит в нас
Парис иль кто-нибудь другой,
Гнев вымещая этим свой?
- А может быть, послать лазутчиков,
Чтоб разговоры их подслушать?
Узнать, конечно, было б лучше
Нам из троянских разговоров
Их мненье о решенье спора.
- А вдруг лазутчики слукавят,
И что-то от себя добавят?
Тут в спор вмешался старец Нестор:
«Ответ правдивый нужен если,
То мой совет тогда таков:
Послать нам надо дураков,
Ну, то есть, воинов простых,
Найти несложно нам таких,
А не героев. Им плевать,
Доспех кто будет получать».
Совет разумный старец Нестор,
Своею мудростью известный,
Им очень вовремя подал.
Ему никто не возражал.
А далее, тот эпизод,
Какой сейчас произойдёт,
Позвольте изложить, как вижу,
Надеюсь, тем я не обижу
Тех, кто из Греции языческой
Сказ мифологии классической
Донёс нам из глубин веков.
Нашли двух наших чудаков –
Отца и сына гончаров.
Да, вспомнить нам пора о них,
О воинах совсем простых.
Хотя тех двух персонажей
Мной лично выдуманных, даже
И близко не было в реалии,
Такие два персооналия
Нужны мне, потому что лично
Они мне чем-то симпатичны.
Итак, отец и сын собрАлись
(Или собралИсь?)
Приказ столь важный исполнять.
Чтоб даром время не терять,
Вином в дорогу запаслись,
Глотнув немножко на дорожку,
(А, может быть, и не немножко).
Идут знакомою дорогой,
Какой ходили уж не раз
Не с порученьем необычным,
А чтоб дела устроить личные,
(Об этом был уже рассказ)
И размышляют понемногу:
Ходить ли к Трое – не ходить?
Не лучше ли вина попить
И до утра здесь подремать,
А после в лагере солгать?
Их ложь не станут проверять…
Но нет, а вдруг увидят боги
Их пьяных, спящих у дороги?
Нарваться на такой контроль –
Так это просто ой-ой-ой!
А дальше было что и как?
Они продолжили маршрут,
И далее во тьме идут,
И вот увидели сквозь мрак
Стену и башню. Дальше как?
Как порученье выполнять,
Троянцев мненье как узнать?
Всё очень просто было дальше.
Два женских голоса на башне
Послышались. Они как раз
Ведут столь нужный им рассказ,
Тот, что сомненья разрешил,
Кто главный подвиг совершил:
Не тот, кто на спине своей
Тащил по полю тяжкий груз,
Такое сделает и трус,
Другое дело – Одиссей,
Он грудью прикрывал своей
Тот груз от града вражьих стрел.
Он подвиг совершить сумел,
Герой он самый-самый смелый!
А кто же женщины две те,
Не видно было в темноте.
На башне той – Афина с Герой.
Они вдвоём весьма умело
Сыграли вот такую сцену –
Повысить Одиссею цену,
Хоть непонятно отчего
Они любили так его.
Возможно, нравился им нравом
Изобретательным, лукавым.
Аякс Большой был простодушен,
Вот и казался им он скушен.
Неинтересен им такой,
Он слишком правильный герой.
Вот, возвращаяся домой,
Отец и сын шли в лагерь свой.
Вино допили по пути,
Обратно весело идти!
Вдруг встал отец и говорит:
«Послушай, сын, давай смотри
Не перепутай, что сказали
Две бабы эти, я едва ли
Когда до лагеря дойдём
И наш доклад вождям начнём,
Припомню разговоры баб.
К винишку что-то стал я слаб».
Сын ничего не перепутал,
И в эту самую минуту
Немало значимый вполне
Случился поворот в войне.
Услышав этот приговор,
Аякс в смятение пришёл:
«Да как же так, мои друзья,
Такое сделать мог лишь я,
Мне одному по силам было
Из боя унести Ахилла.
Грудь подставлять под вражьи стрелы?
Всем приходилось это делать!
Не так награда мне нужна,
Сама мне истина важна.
Я честно жизнь свою прожил,
Всегда я честью дорожил.
Друзей всегда я уважал,
Я никого не обижал.
За что, не понимаю, выдана
Судьбой такая вот обида мне?!»
Но бесполезно было спорить.
Тогда Аякс напился с горя,
И спьяну крепко начудил.
Его бы кто остановил,
Но не связался с ним никто,
С таким героем, а потом,
Когда, проспавшись, он очнулся,
Своим деяньям ужаснулся,
И совершил он суицид.
Да, не в бою он был убит,
Герой отважный и могучий,
После Ахилла самый лучший.
А в чём причина? Роль вина
Достаточно ль оценена
Всех с пьянством связанных проблем?
Тут поразмыслить есть над чем.
(Так что ж в научных диссертациях
Не любят темы той касаться?)
Сраженья эти отгремели,
И получилось в самом деле
Картина странная такая:
Всё время греки, побеждая,
Пусть даже и несли потери
Лишившись двух героев главных,
Сейчас с троянцами на равных.
Стерпя лишения и беды,
Вновь оказались от победы
На расстоянии приличном.
Богами сложена отлично
Стоит троянская стена.
(Там не схалтурил и Эак)
Не взята приступом она.
Но в предсказанье было так:
Десятый год войны придёт,
И Троя славная падёт.
Случится так, а не иначе.
Судьба решила это, значит
Пора подробности узнать,
Как надо дальше поступать,
И греки начали искать
Ответ на важный столь вопрос.
Он оказался не так прост.
Да, кстати, как же там Калхас,
Он что, молчит на этот раз?
И у Калхаса были сложности,
Пределы есть его возможностям.
Ответа точного не знал,
Но кое-что он подсказал.
Какой получен был ответ,
Узнаем в следующей главе.